Счастливый отец первоклассника рассказывает:

- Понимаешь, сейчас в школе дают такие задания, что ребенок в принципе не способен с ними справиться самостоятельно. Как у нас было? "Посмотри на картинку и составь рассказ". Или "нарисуй палочки". Ну или как-то так. А сейчас - только проекты. Вот недавно задали составить генеалогическое дерево, рассказать про семью, красиво это все оформить, описать. Ну явно задание не для первого класса, и учителя этого не скрывают. Вот все родители садятся вечером и делают... И так со всеми заданиями, теперь это "проекты", все рассчитано на коллективную работу, но коллектив почему-то - родители, а не ученики. Зачем? 

Вот и я думаю: зачем? Зачем прививать негативное отношение к понятию "проект" с детства? Зачем подменять коллективное достижение важной цели полуночными страданиями с раздраженными родителями? Почему бы не научить правильно ставить цели и достигать их шаг за шагом? Зачем подменять проектную работу ее имитацией? 

А потом они вырастут и придут в наши проекты, и будут помнить только, что это какая-то унылая мутотень, которую нужно всеми силами избегать.  via

УЧИТЬСЯ: КАК ИЛИ ЗАЧЕМ?

Наш Президент на заседании Госсовета обратился к вопросам образования. Ну, как обычно: надо стать первыми - сделать российскую школу одной из лучших в мире. По правде сказать, я не знаю, как наша школа выглядит на общем фоне. Ни один народ мира, как мне кажется, не хвалит свою школу. Когда-то я работала в многонациональной среде, и все свою школу ругают. Моя дочка, которая несколько раз была в международных лагерях, однажды даже в Нью-Йорке, говорит, что таких мудростей, которые проходят они в школе, школяры из «цивилизованных стран» даже не затрагивают. Речь идёт, понятно, о математике-физике: остальное сравнивать трудно. 

Мне думается, нам нужно не оглядываться на Запад по нашей дурной заскорузлой привычке, а строить свою школу в соответствии со своими и только своими целями и потребностями.

Вот тут-то и возникает затык. Какие у нас цели и соответственно – потребности? Какой продукт должна производить школа? Об этом, как мне кажется, даже думать боятся, топя эти неудобные вопросы в болтовне о каких-то «компетенциях», методах «диагностики» этих самых «компетенций». Что должен уметь выпускник школы? Каким он должен быть человеком? К этому боятся прикоснуться даже краешком сознания. А думать об этом следует. Как мы можем, например, подражать Америке или Европе по части образования, когда жизнь у нас и у них принципиально разная? За них и на них работают другие: шьют, копают, трудятся на заводах. Вот они могут себе позволить учить чистому виртуалу – так, словно, на свете нет ни лопат, ни граблей, да и земли-то почти что нет. Наших теперь тоже так стали учить: из школы полностью ушёл труд, даже уборкой дети не занимаются. За одиннадцатилетнюю отсидку они накрепко усвоили: нормальный порядок вещей – это когда ты сидишь за компьютером. Ну и, соответственно, выпускники школ стремятся получить виртуальные профессии, предпочтительно гуманитарные: всякие там юристы-экономисты-финансисты- филологи-политологи. Но если мы как страна собираемся жить и развиваться, если мы собираемся проводить индустриализацию – нам нужны совсем иные люди. Зюганов совершенно правильно сказал, что надо учить работать руками. И не потому что он пойдёт рыть ямы или что-то там стругать: просто выпускник школы должен не бояться, не иметь барьера перед тем, чтобы взять в руки «гвоздь-молоток». Он не должен бояться взаимодействовать с физической реальностью.

А многие городские выпускники школ – боятся. Потому и идут в политологи и прочие социологи. Этого вообще – по уму – не должно быть: всех этих гуманитариев. Их уж наготовили лет на тридцать вперёд, пора бы и остановиться. Пора готовить инженеров, техников, квалифицированных рабочих. 

Наша средняя школа вновь, как встарь, должна стать единой трудовой политехнической. Такой она была при советской власти. Это не бессмысленный слоган - каждое слово тут осмысленно.
Единая - значит все изучают одно и то же: по одной программе, в одни сроки. Это было своеобразно-величественное здание: в данный день все восьмые классы страны изучают причины французской революции или второй закон Ньютона. Ну, плюс-минус неделя. Лучшие учёные страны, а не безвестные проходимцы составили стабильные учебники, которые не менялись годами. Помнится мы проходили физику по учебнику академиков Кикоиных, а химия, помнится, была какого-то то ли в18-го, то ли какого-то ещё более древнего издания. Единство школы обеспечивало то, что называлось тогда "идейно-политическое единство советского народа". И нечего морщиться брезгливо - тоже мне, вольнодумцы трёхкопеечные! Определённый уровень единомыслия необходим любому народу. В традиционных обществах его обеспечивает религия, сегодня - реклама и прочие господствующие пошлости. Так что лучше уж люди будут придерживаться единых взглядов на причины падения Древнего Рима или научный подвиг Джордано Бруно, чем на прокладки с крылышками или перепетии судьбы "кумиров". 

Трудовая. Школьников готовили к производительному труду - на заводе или в колхозе. Сама подготовка была не всегда удачной, но идеология была заточена на это.
Сегодня труд из школы изгнан. Дети воспитываются исходя из молчаливого предположения, что работать будут другие. Не они. Китайцы, вероятно, или таджики. А они готовятся максимум ккарьере офисных сидельцев. Уроков труда нет, на участке не работают, разве что метут. Класс производственного обучения, где были какие-то станки - ликвидирован. Это я рассказываю о школе, где учится моя дочь. 
Главное достижение, которому обучаются школники, - презентации какой-то схоластической муры, надёрганной из интернета с использованием проектора. За это дают грамоты и включают в "портфолио" (Кстати, окажите гуманитарную помощь, объясните происхождение этого словца. Почему не "портофолио" - ведь по-итальянски, откуда оно, надо думать, прибыло в наши палестины, "портфель" будет "portОfoglio"?). 
В результате такой подготовки возникают унылые офисные сидельцы. Речь даже не столько о навыках, сколько об общей жизненной ориентации. 

Политехническая. Школа (вся, и средняя, и высшая) имела крен в техническую сторону. Нас, помнится, учили любить ракеты, экскаваторы, плотины ГЭС и достижения передовой советской науки. Именно по этой причине она, наука, таковой и была. Гуманитариев выпускалось очень мало, а много и не требовалось. 

Школьников надо сызмальства воспитывать в любви к технике, технологии. Так, собственно, и было когда-то. А когда не стало – и начался откат со всех завоёванных позиций. Наша жизнь начала рассыпаться именно тогда, когда гуманитарное образование стало считаться сначала равно престижным по сравнению с естественно-техническим, а потом даже и более крутым. Уже в 70-х годах учиться в каком-нибудь ин-язе считалось вполне круто, не хуже, а то и лучше, чем в техническом вузе. Вдумайтесь: это же абсурд – девушка с подготовкой дореволюционной гувернантки, чьё гувернантское образование никому и в голову не приходило считать высшим, ставилась на одну доску с инженером! И сейчас точно так. Но этого не должно быть! Это разрушительно. 

Вот этим нужно в первую очередь озаботиться – переориентацией школы. С болтологической направленности на техническую. Всех этих бесконечных филологических, социально-гуманитарных, психологических и т.п. классов и специализаций быть не должно. Или должно их быть очень-очень мало. 

Пока подобная задача не просто не поставлена – она не осознанна. И молодые силы тратятся на изучение праздной чепухи – вроде «обществознания»: прошлой весной я немного помогла дочке готовиться в экзамену по этому схоластическому предмету и вполне оценила его бредовость. Кто-то скажет, что это, напротив, очень умно? Пусть так, но это уж точно не имеет никакой практической ценности. 

Вот такие мысли пришли мне в голову при сообщении об очередном обсуждении проблем образования. 

А вот что удивило – это слова Путина о третьей смене в школах. «Уже в ближайшие годы должна быть ликвидирована в школах третья смена, а затем нужно добиться, чтобы ученики, как минимум, начальных и старших классов учились в одну смену». По правде сказать, для меня это новость, что ещё есть где-то третья смена. Вторая-то - это ещё ладно, но чтобы третья? Впрочем, у нас в Егорьевской школе было аж четыре (!!!) смены. Первая, за ней вторая, за второй – четвёртая, а третья – встраивалась как-то между второй и четвёртой, накладываясь на ту и другую. Но тогда было много детей, а теперь-то что? Конечно, нужны новые здания. Любопытно, что мои дети учились всегда в одну смену; я думала, что теперь везде так. Оказывается, не так; это, конечно, надо поправить. Но – скажу ужасное – это не главное. Главное – понять, чего мы хотим достичь. Не в школе – в жизни. Школа – это лишь инструмент достижения политических и – шире – исторических задач, стоящих перед народом.